Жизни ведущего ток-шоу на местном телеканале угрожают неизвестные. Ничего удивительного, журналистика – опасное занятие, даже если ты не ведешь репортажи из горячих точек, а всего лишь сталкиваешь в эфире ревнивых жен, неверных мужей и соблазнительных любовниц. Между прочим, у телеведущего есть право и на собственную личную жизнь, где тоже все не просто. Что перед нами – блеф, провокация, капризы телезвезды или реальное уголовное дело? Телохранитель Евгения Охотникова разберется.

*
– Как видите, господин обер-лейтенант, – ничуть не растерявшись, сказал Швейк, – каждый сожранный паштет всегда лезет наружу, как шило из мешка. Я хотел взять вину на себя, а он, болван, сам себя выдал. Балоун – вполне порядочный человек, но при этом сожрет все, что ему ни доверь. Я знавал еще одного такого субъекта, тот служил курьером в банке. Этому можно было доверить тысячи. Как-то раз он получал деньги в другом банке, и ему выдали лишних тысячу крон. Он тут же вернул их. Но послать его купить копченого ошейка на пятнадцать крейцеров было невозможно: обязательно по дороге сожрет половину. Он был таким невоздержанным по части жратвы, что, когда его посылали за ливерными колбасками, он по дороге распарывал их перочинным ножиком, а дыры залеплял английским пластырем. Пластырь для пяти маленьких ливерных колбасок обходился ему дороже, чем одна большая ливерная колбаса.