*

«Всю жизнь я жила при дворе, путешествуя вместе с королевским кортежем».

А дальше я не знала, что писать. Я все сидела и смотрела на эту фразу, пока наконец Грундо не сказал: «Ну, если не получается, давай я начну».

Тот, кто не знает Грундо, мог бы подумать, что это дружеское предложение, но, вообще-то, это была угроза. Грундо страдает дислексией. Он пишет слова шиворот-навыворот и задом наперед – разве что уж очень постарается. Так что он пригрозил мне парой страниц, написанных как курица лапой, с загадочными словечками вроде «ростиря» вместо «история» и «занинкуи» вместо «на изнанку».

«Только не это!» – подумала я. И решила начать с Грундо – и с себя. Меня зовут Арианрод Хайд – хотя я предпочитаю, чтобы ко мне обращались «Родди», – и я уже много лет присматриваю за Грундо, с тех самых пор, как он был еще бледным конопатым малышом в детском комбинезончике, молча сидевшим на заднем сиденье детского автобуса. Он чувствовал себя таким несчастным, что описался. Мне тогда самой было всего лет пять, но я все же каким-то образом поняла, что ему так плохо, что он даже реветь не может. Я встала и принялась пробираться через гудящий, раскачивающийся автобус к шкафчикам с одеждой. Нашла там чистый комбинезончик и уговорила Грундо переодеться.

Это оказалось непросто, потому что Грундо всегда был очень гордый. Пока я его уговаривала, ко мне обернулась его сестра Алиша, сидевшая вместе с большими.

– Ну чего ты возишься с этим Засранцем? – спросила она, наморщив свой длинный веснушчатый нос. – Брось ты его. Он бестолковый.