Молодой солдат просыпается в военном госпитале. Он не помнит ни своего прошлого, ни родных и близких. Сестры называют его Джонсом, но настоящее ли это имя? Когда он был ранен и сколько ему лет? В памяти остались лишь чудовищные моменты боя, а еще – ощущение парализующего страха и опасности. Джонс понимает: в его прошлом есть тайны, и он не найдет покоя и счастья, пока не вспомнит и не отыщет ту единственную, которая была его воплощенной мечтой, любовь которой его хранила и без которой он не мыслит своей жизни.

*
Ноябрь 1919 года

Он резко проснулся и уставился на знакомый потолок, где пузырилась краска, но чем сильнее он пытался зацепиться за призрачные воспоминания, тем дальше они ускользали, точно осенняя паутинка, уносимая ветром. Ночные кошмары все же оставили после себя след: резкий привкус во рту. Это был металлический вкус крови, отвратительное зловоние гниющей плоти и экскрементов, всепроникающий запах пороха или старого табака, пота… но в основном кислый, леденящий кровь привкус страха. Врачи уверяли, что он просто заново переживает время, проведенное в окопах.

«Такое бывает довольно часто, все пройдет», – говорили ему, однако подобные увещевания не помогали положить конец повторяющимся кошмарам.

Он дрожал под больничным одеялом, на уголке которого стояла голубая печать его нынешнего пристанища, Эдмонтонского военного госпиталя. Одеяло было слишком тонким и не грело, но маленькая железная кровать стояла рядом с древней батареей, чье легкое гудение успокаивало. Он лежал и думал о том, сколько людей лежало на этой кровати до него. Для стороннего наблюдателя он выглядел довольно неплохо. Раны уже успели зажить, и теперь только хромота напоминала о том, что он побывал на фронте. Гораздо серьезнее был невидимый шрам у него внутри.