Вместо отпуска с возлюбленным Даша Синица вынуждена поехать в Париж – ее матери, известной актрисе Ольге Синице, требуется очередная пластическая операция. Прекрасно говорящая по-французски Даша должна помочь в этом деликатном деле. Хирург Андре Робен поражает воображение замкнутой и неуверенной девушки. Это «настоящий „роллс-ройс“ среди мужчин». К удивлению Даши, Андре приглашает ее на ужин. Общаясь с Андре, девушка понимает: то, что она раньше считала страстью, не идет в сравнение с тем, что она испытывает к этому мужчине. Их как магнитом притягивает друг к другу. Их тела высекают молнии, а от их искр могут загореться Елисейские Поля.

*

Я бегу параллельно шоссе, на котором в глухой пробке стоят запыленные машины, и, если бы не спортивная одежда и наушники, можно было бы решить, что я от кого-то убегаю. В какой-то степени это так и есть – я бегу от самой себя, но снова нагоняю, приближаюсь к себе с каждой новой секундой. Я бегу быстро, почти не глядя по сторонам – это мой способ забыться. Раз, два, три, четыре. Раз, два…

Мой взгляд скользит по изрезанному линиями асфальту, по придорожным камням, я делаю очередной вдох и вдруг натыкаюсь взглядом на витрину автобусной остановки. Разношенные кроссовки цепляют асфальт, я пытаюсь удержаться, но ритм сбит, мои глаза прикованы к прекрасному лицу женщины лет сорока, с кошачьими зелеными глазами и гордым разворотом плеч. Она – в центре афиши, русская Вивьен Ли, не унесенная ветром актриса, – теперь – в новом фильме. Во всех кинотеатрах страны. Она красивее меня раз в сто, даже глаза у меня не ее, я пошла в отца.

Моя мать.

Я лечу на асфальт, раздирая колено. Черт побери, какого лешего! Ты что, забыла, что эти дурацкие афиши развешаны по всему городу? Колено болит, я задыхаюсь и с трудом поднимаюсь, перебирая ногами. Кровь пульсирует у виска. Обычно бег приносит облегчение, но не сегодня. Моей сорокалетней матери с картинки на самом деле почти шестьдесят, и между ее экранным образом и реальной живой женщиной осталось так мало общего. Недопустимо мало. Она сказала мне вчера, что это подарок – наша поездка в Париж. Не мне, конечно. Кузьме.