Когда шестилетняя Рита спрашивала у мамы про ее детство, та отвечала, что ничего не помнит. Взрослые всегда так говорят. На самом деле они все помнят, потому что для человека все решается в детстве. Забыть то, что определяет всю дальнейшую жизнь, просто невозможно.

Детский сад. Голос воспитательницы, платья подружек, запах мокрых варежек, вкус каши и многое-многое другое… Рита улавливает и запоминает каждую деталь, каждый взгляд и слово, хотя взрослые часто думают, что дети ничего не понимают. Например, Рита прекрасно чувствует отношение к ней матери-одиночки, для которой дочь – обуза, мешающая найти состоятельного мужа. Или явную враждебность воспитательницы – женщины, явно не предназначенной для такой ответственной должности. Подобному человеку ничего не стоит бросить грубое слово, пристыдить или даже ударить ребенка…

*
Взрослые часто говорят: «Тот год стал для меня решающим», – или что-то вроде того. На самом деле вранье. Все решается в детстве. Для меня все определилось в год, когда я перешла в старшую группу детского сада. Если бы я ходила в другой садик или не ходила вовсе, или у меня были другие воспитатели, то и я бы стала другой. Точнее, так: не стала бы такой. А еще взрослые говорят, что ничего не помнят. Когда я спрашивала маму про ее детский сад, она всегда отвечала, что не помнит. Ну, вообще ничего. Снова вранье. Каждый взрослый помнит. Только не рассказывает об этом детям. Имена и фамилии детей и воспитательниц, их внешность, походку, особые приметы, привычки, одежду – прекрасно все помнят. Шапка воспитательницы, похожая на шкуру мокрой псины, собственное любимое платье с аппликацией на кармашке, платье Насти или Кати, которой смертельно завидовала и мечтала о таком же – даже рисунок этого вожделенного наряда память услужливо подсказывает.