Больше всего в жизни Вера боялась предательства любимого мужа, и ее страх стал реальностью! Застав его с другой женщиной, Вера ушла из их общей с супругом квартиры и решила поселиться в деревенском доме, что достался ей в наследство от деда, которого она никогда не видела. О старом особняке ходили пугающие легенды, а жизнь всех его прежних владельцев закончилась трагически. Но девушке не хотелось верить в страшные истории, ведь ей очень понравился добротный ухоженный дом, который, казалось, рад ее присутствию и готов исполнять все желания новой хозяйки. И только когда стали умирать близкие ей люди, Вера поняла, что проклятие – не сказки и стоит отказаться от наследства. Но у дома уже свои планы на хозяйку, и неведомая сила хочет забрать больше, чем просто Верину жизнь…

*
В пятницу Вера вернулась домой раньше обычного и открыла дверь своим ключом. Пришла как раз вовремя, чтобы застать своего мужа Марата и соседку Аську в самой недвусмысленной позе. Так они втроем и застыли: Вера с ключами в руке у входной двери, Марат на диване и полуголая Аська на Марате.

Муж молчал. А что тут скажешь?

Вера тоже не сумела выдавить ни слова. Прямо в обуви прошла на кухню, захлопнула за собой дверь, швырнула на стол сумку и упала на табурет возле окна. Сердце колотилось, не давая вздохнуть, в голове гудело, ладони были ледяные и влажные. Хотелось выскочить из дома и убежать куда подальше. Но она не могла. Не было сил.

Вдобавок в коридоре мыла полы соседка – Лидия Адольфовна, которая почему-то недолюбливала Веру и к тому же обожала почесать языком. Если она сейчас выбежит из квартиры, соседка сразу сообразит – что-то неладно, и немедленно разнесет новость по всему дому. Только пересудов сейчас и не хватало.

Хотя в их доме и без стараний Лидии Адольфовны трудно скрыть что-либо. Малосемейка, построенная в семидесятые, с лязгающим, вечно ломающимся лифтом, длинными темными коридорами и дверями по обе стороны. Жить здесь – как в аквариуме, на виду у соседей. Ругаться, мириться, любить и ненавидеть нужно как можно тише, чтобы не информировать невольных зрителей и слушателей о подробностях личной жизни.

К сожалению, это мало кому удавалось. Железные двери, которые ставили некоторые жильцы в надежде спрятаться от чужих глаз, не спасали: стены-то все равно картонные.